Из так называемых обязательных условий договоров кредита, залога акций и комиссии, утвержденных названным Указом в качестве приложений, следовало, что выставленные на аукцион акции передавались победителю аукциона, который после заключения с ним соответствующих договоров приобретал одновременно статус кредитора, залогодержателя и комиссионера, в обеспечение исполнения Российской Федерацией обязательств заемщика по возврату кредита, выдаваемого победителем аукциона (кредит зачислялся в счет доходов федерального бюджета).
За пользование кредитом заемщик должен был выплачивать кредитору проценты в рублях по ставке ЛИБОР плюс 0,5% для трехмесячных депозитов в экю на дату заключения кредитного договора, пересчитанных в рубли по официальному курсу Банка России на дату платежа. Правда, проценты подлежали начислению лишь за период с даты зачисления кредитором суммы кредита на счет заемщика (т.е. в доходы федерального бюджета) до 1 января 1996 г. В дальнейшем проценты по кредиту не начислялись.
По условиям кредитного договора заемщик изначально принимал на себя обязательство выплатить кредитору основной долг и начисленные проценты "из выручки от реализации акций, переданных в залог". В том случае, если сумма, вырученная от реализации предмета залога, была недостаточной для покрытия обеспеченных залогом требований кредитора, последний не имел права на получение недостающей суммы от заемщика (?!). Более того, предусматривалось, что и срок действия кредитного договора истекал в день погашения требований кредитора за счет стоимости предмета залога (т.е. кредитный договор по существу не предусматривал ни обязательство заемщика по возврату кредита, ни срок исполнения указанного обязательства).
Реальной же целью "залоговых аукционов" являлась передача находящихся в федеральной собственности акций акционированных государственных предприятий под контроль "кредиторов" в обход законодательства о приватизации. Об этом недвусмысленно свидетельствуют так называемые обязательные условия договоров залога и комиссии, утвержденные тем же Указом Президента РФ. Акции как предмет залога передавались кредитору-залогодержателю, который наделялся в отношении этих акций правомочиями владения и пользования, как только сумма кредита зачислялась на счет Российской Федерации в Банке России. Залогодержатель также (за редкими исключениями) наделялся правом осуществлять голосование на общих собраниях акционеров по акциям, переданным в залог, по своему усмотрению. Уже с 1 января 1996 г. у кредитора-залогодержателя (на этот раз как комиссионера) возникало право реализации заложенных акций (указанное право ему дозволялось уступить третьему лицу).
Кредитор (он же залогодержатель и комиссионер) имел право по своему выбору в течение трех лет с даты заключения соответствующих договоров осуществить продажу находящихся в федеральной собственности акций любым из способов, предусмотренных законодательством о приватизации, кроме инвестиционных торгов.
Таким образом, как мы видим, предусматривавшийся Указом Президента РФ от 31 августа 1995 г. N 889 порядок проведения "залоговых аукционов" на самом деле не имел ничего общего ни с кредитным договором, ни с договором залога, а представлял собой некую искусственную правовую схему (прикрытием которой были призваны служить традиционные правовые конструкции кредита, залога и комиссии), позволявшую осуществить переход акционированных государственных предприятий под контроль определенных лиц в обход действовавшего тогда законодательства о приватизации. Прискорбно, но факт: само государство в лице своих высших должностных лиц предстало в истории с "залоговыми аукционами" в качестве активного разработчика и проводника соответствующей схемы перехода права собственности.
Однако вернемся к субъектам кредитного договора на стороне заемщика. Возможности участия в кредитных правоотношениях организаций - юридических лиц в качестве заемщиков также предопределяются особенностями их правового статуса.
Так, в отношении бюджетных учреждений действует правило, установленное БК РФ (п. 1 ст. 118), согласно которому они не имеют права получать кредиты у кредитных организаций и других физических и юридических лиц, за исключением ссуд из бюджетов и государственных внебюджетных фондов. Указанный запрет не действует лишь в случаях, когда в отношении бюджетного учреждения, финансируемого на основе сметы доходов и расходов, имеют место задержки финансирования из бюджета более чем на два месяца или при финансировании не более 75% объема бюджетных ассигнований, установленного уведомлением о бюджетных ассигнованиях за квартал (ст. 237 БК РФ).
Серьезные ограничения правового статуса учреждения предусмотрены и гражданским законодательством. Как известно, учреждения, являясь некоммерческими организациями, наделены лишь целевой правоспособностью и могут заключать только те сделки (включая кредитные договоры), которые не противоречат целям их деятельности, предусмотренным положениями о соответствующих учреждениях (п. 1 ст. 120 ГК). Кроме того, учреждение, будучи субъектом права оперативного управления на закрепленное за ним имущество, не вправе его отчуждать или иным способом распоряжаться указанным имуществом, а также имуществом, приобретенным за счет средств, выделенных ему по смете. Исключение составляют лишь те случаи, когда в соответствии с учредительными документами учреждению предоставлено право осуществлять приносящую доходы деятельность; доходы от такой разрешенной учреждению деятельности, а также приобретенное за счет этих доходов имущество, учитываемые учреждением на отдельном балансе, поступают в его самостоятельное распоряжение (ст. 298 ГК).
Из всех коммерческих организаций (обладающих, как правило, общей правоспособностью) наибольшие особенности правового статуса, ограничивающие возможности участия в кредитных правоотношениях, характерны для государственных и муниципальных унитарных предприятий, которые в отличие от иных коммерческих организаций наделены лишь целевой правоспособностью (ст. ст. 49, 113 ГК). Однако данное обстоятельство (целевая правоспособность) до недавнего времени <*> не создавало для государственных и муниципальных предприятий каких-либо препятствий для заключения кредитных договоров с коммерческими банками, поскольку как субъект хозяйственного ведения государственное или муниципальное предприятие распоряжалось своим имуществом самостоятельно, по своему усмотрению; и только сделки по распоряжению недвижимым имуществом требовали согласия собственника имущества, закрепленного за унитарным предприятием.
--------------------------------
<*> До 3 декабря 2003 г., когда в "Российской газете" состоялось официальное опубликование Федерального закона от 14 ноября 2002 г. N 161-ФЗ "О государственных и муниципальных унитарных предприятиях", вступившего с этого момента в силу.
